Престольный праздник храма св.блж.Ксении Петербургской отметили в с. Александровское

6 февраля, в день памяти блаженной Ксении Петербургской, в храме с. Александровское Томского района отметили престольный праздник архиерейским богослужением.

Митрополит Томский и Асиновский Ростислав совершил Божественную литургию в честь этого знаменательного события. В богослужении приняли участие священнослужители Томского района: благочинный протоиерей Дионисий Степанов, настоятель храма иерей Сергий Дудин, ключарь Богоявленского собора города Томска иерей Олег Огнёв, а также настоятель храма благоверного князя Александра Невского протоиерей Сергий Никоноров. Диаконский чин возглавлял протодиакон Владимир Марков.

На службу собрались прихожане не только из села Александровское, но и из других населённых пунктов Томского района, а также из Томска и Северска. По окончании торжественного богослужения владыка Ростислав обратился к собравшимся с проникновенной проповедью, в которой поделился воспоминаниями о своём первом посещении Санкт-Петербурга в середине 1980-х годов.

В середине 80-х годов, когда я был ещё довольно молодым человеком и учился в Семинарии, я впервые посетил Санкт-Петербург. Это был период советской власти. До празднования тысячелетия крещения Руси оставалось несколько лет, и ничто тогда не предвещало возрождения церковной жизни в нашей стране. Статистика упорно свидетельствовала, что каждый год в нашей стране становилось всё меньше храмов. Храмы закрывали по разным причинам. Это не было массовое закрытие, как в сталинские годы, в 20-е или 30-е. Но всё же где-то храм закрывали из-за якобы аварийного состояния, а где-то в сельской местности, где якобы не осталось прихожан. Тем не менее, статистика неумолимо говорила о том, что церковная жизнь в нашей стране продолжает оставаться под гонением со стороны безбожной власти.

Когда я посетил город Петербург, который тогда назывался Ленинград, «Колыбель революции», город, носивший имя Ленина, главного безбожника нашей страны, то, конечно же, церковная жизнь там оставляла желать лучшего. Я помню, как один из моих знакомых провёл меня в бывшее здание Иоанновского монастыря, где при жизни служил отец Иоанн Кронштадтский, а потом в нижней цокольной части которого он был погребён. В этом здании находились различные конторы, и мой знакомый сказал мне: «Пойдёмте просто через эти коридоры смело, как будто нам что-то нужно в этой организации, а я вас проведу туда, в подвал, где находится гробница отца Иоанна Кронштадтского».

Мы шли по коридорам, справа и слева было множество кабинетов, где сидели клерки. Тогда ещё не было компьютеров, и всё печатали на пишущих машинках, от которых цокот раздавался по всему коридору. Мы спустились в подвал, который, к нашему удивлению, оказался открытым и очень чистым. Гробницы Иоанна Кронштадтского, конечно, не было, она была снесена, но место, где она находилась, было выложено старинной метлахской плиткой. На месте гробницы было затёртое бетонное пятно, которое точно указывало, где была гробница батюшки, и где под сводами находятся его святые мощи. Тогда отец Иоанн Кронштадтский ещё не был прославлен, но его очень почитали, и мы там совершили молитву.

Когда мы вышли на улицу, подошли к одному окошечку на уровне земли, которое, видимо, было подвальным. Мой знакомый подвёл меня к нему, и мы увидели, что оно полностью завалено цветами. Оказалось, это то самое окошечко, которое выходит в помещение, где находится гробница отца Иоанна Кронштадтского. Действительно, как когда-то сказал Пушкин, народная тропа не зарастает. Часто бывает так, что самые выдающиеся деятели литературы, искусства, музыки, зодчие, политики, государи, императоры, фараоны со временем забываются, и тропа к ним зарастает. Но в годы советской власти к таким святым она не зарастала. То же самое было и с гробницей святой Блаженной Ксении Петербургской, куда мы направились после Иоанновского монастыря. Это Смоленское кладбище. К счастью, на этом кладбище оставалась действующая церковь Смоленской иконы Божьей Матери, в строительстве которой принимала участие Блаженная Ксения. Желая поучаствовать в этом святом деле и скрыть свои добродетели, она по ночам брала камни и кирпичи и поднимала их на верхние строительные леса, чтобы на следующий день рабочие могли сразу приступить к строительным работам. Так она, трудясь всю ночь и выполняя титаническую работу, ускоряла строительство этой церкви. Этот храм является свидетельством не только трудов Блаженной Ксении, но и её смирения.

Наверное, нет человека, даже того, кого мы считаем плохим или злым, который бы не делал добрые дела. У каждого человека, даже у отъявленного преступника, можно найти что-то доброе. Но как часто мы, сделав маленькое доброе дело, кичимся и стараемся, чтобы о нас все узнали, выкладываем свои добрые дела в соцсетях, прикладываем фотографии в доказательство. Ах, какие мы! А вот Блаженная Ксения делала всё в тайне. Чтобы закрыть уста тех, кто знал о её подвигах, она принимала на себя вид безумия. Это смирение скрывало её великие добродетели. Отсюда и источник чудес, которые Блаженная Ксения до сих пор совершает. Ведь Бог даёт Свою благодать тем, кто склонен приписывать эти дары не себе, а Богу. Такой была Блаженная Ксения.

Я помню, как мы пришли на Смоленское кладбище и увидели, что часовня была закрыта, но полностью испещрена записочками. Люди просили Ксеньюшку о помощи в своих нуждах, и она им помогала. Сегодня мы собрались в месте, посвящённом ей, чтобы помолиться и поучиться у неё истинно христианской жизни.

В своей проповеди митрополит Ростислав рассказал о сложных временах для церковной жизни в период советской власти и подчеркнул важность сохранения веры и памяти о святых, таких как блаженная Ксения Петербургская. Он отметил её смирение и тайные добродетели, которые служат примером истинно христианской жизни. Владыка также вспомнил о посещении Смоленского кладбища, где находится часовня блаженной Ксении, и о том, как её почитание оставалось неизменным даже в годы гонений.

Фото: Анатолий Налетов